Оказывается, если не ориентироваться на ментовские сериалы «НТВ», то можно снять очень толковое жанровое кино. «Казнь» Ладо Кватании это доказывает.
Плох тот клипмейкер, что не записал в розовый дневничок или твиттер сокровенное желание о «полном метре». Мы видели множество «портретов погибших на этом пути». И вот на тропу ступил Кватания – один из самых востребованных мастеров. Для дебюта он выбрал мрачную историю по поимке и допросе маньяка брутальным советским следователем.
Первый же эпизод фильма намекнёт на серьёзные режиссерские намерения – тайминг и манипуляция временем в «Казни» отработаны очень чётко. Риск запутаться в нелинейности истории или усложнить её только ради трюкачества существует всегда, но Кватания сотоварищи может смело открывать шампанское. Сложносочиненная структура «Казни» позволяет авторам умело расставлять триггерные точки, раскладывать подсказки и прятать сюжетные повороты, разной степени предсказуемости. В этом плане «Казнь» ‒ это такой хороший олдскул, когда в фильмах про маньяка первостепенна все же психологическая игра в кошки-мышки, а не гипернатурализм рассчленёнки или стерильная картинка, нагло претендующая на шедевральность.
При этом и с кровушкой, и со визуалом в фильме тоже порядок. Углядеть в нём идейно-стилистические сходства с живой классикой корейских триллеров или работами Финчера не сложно, но это будут скорее попытки встроиться в ряд, нежели бездумно позаимствовать.
«Казнь» умело держит в напряжении благодаря грамотному построению истории, и при этом ни на минуту не забывает об атмосфере. Она унылая, гнетущая и неотделимая от происходящего. Приемы оператора, худпоста и осветителя брошены на то, чтобы зритель ощущал те состояния, в которые фильм погружает своих героев: одиночество, гнев, отчаянье, страх, боль. Да, спектр в основном негативный, но таков, выстроенный на экране мир. В нём даже против воли участников медленно, но верно растворяется всё живое и человеческое. «Казнь» отличная иллюстрация того, как иногда благими намерениями мостится дорога в ад. И это та плоскость, анализировать которую можно, действительно, увлекательно.
С азартом начинающего профайлера создатели выписывают целую галерею выразительных портретов, которые часто написаны один поверх другого. И чем ближе к финалу, тем сильнее сдирает вихрь событий верхние слои. А под ними, порой совсем не то, что предполагалось.
Поэтому, обсудив сюжет, собирательный образ маньяка, блестящую игру актерского ансамбля и даже антураж, с особым нервным нетерпением переходишь к разбору смыслов. В процессе становится ясно, что СССР здесь лишь для стиля, ибо темы и проблемы в фильме вневременные. Например, тема зла, живущего в каждом человеке. Следователь Давыдов такой же одержимый, как и маньяк Мирон. На пути к заветному электрическому стулу он готов очень и очень на многое. Так одержимость равняет его с
тем, кого он стремится уничтожить; вскрывает в нём крайне неприятные черты. Безусловно, такое в кино уже происходило, но ведь вопрос не в порядковом номере, а в том, получилось ли?
Получилось. Фильм внимательно, почти медитативно исследует природу зла, его истоки и спусковые крючки, позволяющие обрести абсолютную свободу. Он спрашивает смотрящего: «Какими методами бороться со злом, если еще вчера оно было на твоей стороне? Чем защищаться от зла, способного проникнуть даже в самую светлую душу? Возможно ли противостоять?»
Так рождается единство формы и содержания, гармония авторской мысли и зрительского формата. Было бы чрезвычайно снобистски отдавать все глубокомыслие в работу лишь авторскому заведомо хитромудрому кинематографу. Ведь зритель разный, а значит, и выводить его на разговор нужно разными способами.
А выводить нужно обязательно. Особенно сегодня. Когда даже самые забронзовевшие гуманисты призывают к физическому уничтожению человека человеком, стремясь искоренить инаковость, самобытность, индивидуальность или просто желание смотреть в другую сторону; когда лишь силовые методы декларируются как единственно возможные для разрешения противоречий; когда так просто стало находить жертв, дабы утвердить своё превосходство… Тогда и выходит на сцену то самое невыдуманное несказочное не фантастическое Зло. И у него для нас лишь один вариант развития событий – казнь.
