Многоточие трилогии

БАЙКАДАНОВА АКБОТА

31 марта в Астане в «Кинопарке» прошел предпоказ финальной части трилогии Ермека Турсунова «Кенже». Показ проходил в двух залах – на казахском и на русском языках. Запускали в залы строго по приглашениям, но к началу фильма мне разрешили зайти и без него.

Трилогия «Келин», «Шал» и «Кенже» заявлена режиссером как своего рода нить времени казахского народа, от прототюркских времен до современности, от прошлого к будущему, от матери к сыну. Новая и заключительная картина «Кенже» не ставит точку в этой трилогии, а оставляет после себя многоточие, абсолютно точно отвечая заключительному кадру, где мальчик уходит вдаль по дороге, навстречу неизвестному будущему…

Вообще, говоря о фильме, стоит отметить два пространства – степь и город и то, как они поданы изобразительно и драматургически. Действие начинается (как и в двух предыдущих фильмах трилогии) со степи, с аула. Мир степи в картине – это абсолютно живой организм, колыбель истории. Именно степные кадры нам показывают, изобразительно подчеркивая общими планами их величие. В начале фильма с кадрами детства, степь выступает очень ясной и безмятежной. Нам показывают обычный день аульского кафе, посетителей, фоном звучит классическая музыка. Сквозь грязное окно подсматривают двое мальчиков, которые в итоге воруют, потехи ради, посуду, чтобы потом, веселясь и смеясь разбить ее рогаткой. Постепенно, в ходе раскрытия судьбы мальчиков, меняется и композиционное построение кадров. Все чаще мы видим их со спин, удаляющихся вдаль; все чаще преобладают общие планы, на которых значительная часть пространства отдается степи, а мальчики кажутся маленькими, отчего более беззащитными против большого мира.

Во второй части фильма, когда уже, будучи взрослыми, один из братьев возвращается обратно, режиссер с помощью движения планов передает свою степную атмосферу – дышащую воздухом природы, свободную. Картинка больше не сменяется кадрами городского экшена, а приобретает спокойствие и неторопливость. Степь все так же принимает их, все так же спокойна в своей наблюдательности, и дом все так же неизменно стоит на том же месте. Герой, как и в «Шале» – одинокий сталкер, только если в «Шале» он блуждал по пространству степи, то здесь он блуждает по всему миру, в итоге неизбежно возвращаясь, домой. Режиссер еще не раз будет возвращаться к детству мальчиков, дабы показать историю их отношений и становление характеров.

Второй мир – мир города (в фильме показаны несколько городов, но здесь подразумевается не какой-то конкретный, а город цельный образ). Если в степи преобладают долгие планы и неторопливая ритмика, дабы передать величие и красоту, потаенный смысл того пространства, то город – это совершенно противоположная ритмика, содержание и изображение. Он быстрый, динамичный, яркий и, в то же время, он совершенно чужой, извращенный и продажный. Убийства на заказ, быстрые деньги, человек – оружие в руках более сильных соперников. Кадр, где герой стоит на вертолетной площадке одного из небоскребов и смотрит на простирающийся у его ног город, передает ощущение тотального одиночества и бессилия перед лицом чего-то огромного.

В настоящем времени мы узнаем, что главный герой – младший брат (в исполнении Жандоса Айбасова) является наемным убийцей, и убийства свои выполняет где-то за океаном, убивая, по большей части одних казахов-олигархов. Герой держится скованно и молчаливо. Немногословен, неулыбчив, с отрешенным взглядом он совершает убийства. Его не мучают угрызения совести или переживания за эти поступки, его не особо волнует мир порока – герой просто выполняет свою работу, как тряпичная кукла, чужое безвольное оружие с мертвым взглядом. Квартира, в которой он живет (возможно, временно) совершенно не обжита, в ней преобладают белые оттенки. Видя, как после убийства герой принимает душ, невольно воспоминаешь «Уроки гармонии». Только у Эмира Байгазина фильм более психологичный, идея убийства идет от внутреннего мира героя и вода выступает как способ очиститься не просто от грязи тела, но и от грязи души. У Турсунова же душ – это просто душ.

Главный герой не одинок, у него есть семья – маленький сын и жена, но отношения с ними звучат прохладно и отдаленно. Он пытается сдружиться со своим сыном, покупая игрушки и обещая погулять с ним «послезавтра». Сын выглядит забитым, потому, что всегда сидит с опущенными глазами, но в нем все равно остается детское желание быть ближе к отцу и защищать, поэтому он и «не хочет нового отца, у него свой папка есть». Разговор и встреча не удаются, все складывается так, что герою дают новый заказ на убийство и он, решив, взять сынишку с собой, куда-то уезжает с ним, а потом возвращает уже спящего сына домой глубоко за полночь. Где были герои остается за кадром и это воспринимается как сюжетная дыра. Поданный конфликт выбора между сыном и необходимостью зарабатывать деньги раскрывает нам героя как человека любящего. Однако, он совершенно не удивлен и не переживает, видя как в ногах лежит его убитая жена. Это наводит на мысли о нелогичности и абсурдности его любви. Так же совершенно нелогична его наивная убежденность в том, что он сможет спокойно уйти со своей «работы», учитывая то, как грязно он выполнил последний заказ. Сцена НЕвыполнения заказа абсолютно шаблонна. Женский персонаж, как и в «Шале» снова остается откровенно неудачным. Отсутствие всякой актерской пластики, недоигранность Айнур Ниязовой даже в такой небольшой роли вызывают одно лишь недоумение. Уже в «Приключении» Наримана Туребаева ее актерская игра вызывала разочарование, поэтому видеть ее в этой картине было опасением, и это опасение оправдалось. Складывается впечатление, что в фильмы берут людей внешне привлекательных, но совершенно обделенных актерским талантом.

Драматургически, фильм выполнен так, что движется не формой, а содержанием. И, к сожалению, это содержание остается недосказанным.

Развертывание сюжета ведет к появлению новых героев и совершенно бессвязных сцен. Разбирая фильм с сюжетной стороны можно найти те самые неработающие моменты в раскрытии и героев и конфликтов, которые без своей внутренней сути оставляют от них одну лишь голую форму.

Итак, Женщина, что бесстрастно убивает своих жертв, получив заказ на устранение главного героя, после непродолжительной схватки, вдруг, совершенно внезапно, решает оставить его в живых. И как ни странно, заказчик (снова шаблонный: интеллигентный мужчина лет сорока в богатом костюме и шляпе) ее в этом никак не упрекает. Далее эта женщина резко появляется в самых неожиданных, (и что обиднее всего, ключевых) моментах. Зритель, казалось бы должен окунаться в переживания разворачивающейся перед ним сцены, но с ее появлением атмосфера грубо рушится и зритель остается ни с чем. Зачем она появляется в столь важных сценах, зачем следует за главным героем (от Мальорки до Алма-Аты), что их связывает – остается непонятным.

Старший брат дает о себе знать лишь к середине фильма, когда отправляясь на поиски сына, главный герой постоянно находит старые фотокарточки своего детства с братом. Не особо понятно – из ниоткуда взявшийся старший брат спасает мальчика или же похищает его, убив, при этом всю семью? Что им движет? Не ясно. Так или иначе, главный герой начинает его преследование. Не поиски, а именно преследование. Что-то здесь явно упущено… По началу складывается впечатление, что младший давным-давно расстался с братом по неизвестным обстоятельствам, не поддерживал связь, но когда старший брат вдруг объявляется с этими фотографиями периода СССР, да еще с вероятностью, что именно он убил его жену и похитил его сына, то эти факты почему-то не вызывают удивления и шока у главного героя.

Где же произошел раскол? Почему они расстались? Какие обстоятельства двигали героями, если они были готовы убить друг друга? Что случилось с героями после того как они отправились в город? Известно лишь, что младший работал на старшего, а затем, по всей видимости, ушел. Редкие флэшбеки детства, рассказывающие об отношениях героев, увы, не вносят ясности в их нынешние отношения.

Психологическая атака старшего брата на младшего, зародившаяся в детстве, (начиная с жестокого убийства собаки ради пропитания, и включающая последующие работы по воспитанию настоящего мужчины) параллельно монтируется в сцене игры в гольф. Старший также давит на младшего, заставляя того пролить скупую мужскую слезу, которая стекает по рукоятке виновки в лучших традициях примитивного киношного пафоса.

Весь фильм акцентируется на младшем брате (внутреннее состояние которого вообще не раскрыто), в то время как на заднем фоне играет более интересный персонаж ‒ старший брат. Увидев на одной из последних фотокарточек приписку «Алма-Ата», и, получив телефонный звонок, главный герой отправляется в этот город и здесь происходит наше знакомство со старшим братом. Он предстает в дорогом костюме, в своем кабинете, выполненном в холодных сине-зеленых тонах, с портретом Абая на стене. В ходе диалога с маленьким мальчиком, он пытается казаться грозным, но на вопрос, касательно младшего брата «а хватит ли духу у тебя?» почему-то не находит, что ответить. Он не выглядит настолько же бесчувственным и отрешенным как его младший. В его жизни есть точный жизненный принцип и своя философия, по которой он и повел брата в город и твердил ему всегда, чтобы тот «встал и был мужиком». Даже его взбешенность и ярость (реакция на действия младшего) оказывается напускной когда с уходом охранников, он обнимает его и удрученно говорит о том, что же тот наделал. С одной стороны старший брат предстает перед нами жестоким, но с другой, каким-то непонятно добрым. Слишком резкие смены настроений и характеров запутывают зрителя, и персонаж старшего брата в итоге тоже остается расплывчатым и неразборчивым…

Конфликта и противостояния братьев не произошло. Первопричина конфликта показана не была, поэтому и не ясно чему и кому они противостояли. Незавершенность их характеров, недосказанность во внутренних состояниях, внезапные появления женщины-убийцы в самых важных сценах истории братьев – все это оставлянт после себя неясность и неразрешенность взаимоотношений братьев. Финальной точки так и не было поставлено.

Последний важный персонаж – дед – немецкий переселенец, живущий в ауле, знающий мальчиков с самого детства. В фильме он выступает как некий хранитель истории, мудрости и дома. В завершающих сценах, сидя на летней веранде, за ночным обеденным столом, и, ведя диалог с главным героем, оставившим ему на попечение своего сына, дед словно проводит итог пути героя. «Ты стал богаче, но не счастливее», – говорит он. И, кажется, что он все прекрасно понимает и знает, каким способом герой разбогател, потому что «короткая дорога самая грязная». И как бы изобразительно подкрепляя эти слова, герой грязной рукой ласково проводит по голове спящего мальчика, говоря о том, что все это ради него. Но дед отрезает: «Не прикрывайся сыном». В этом диалоге звучит режиссерская позиция и, вероятно, вообще весь замысел фильма. К сожалению, в следующей сцене, то, как ребенок проводит рукой по лицу отца показано крупным планом и выглядит нарочито пафосно.

Время и реальность по отношению к главному герою трагичны. Очередное безрезультатное блуждание скорее всего будет ждать и его сына – это читается по грустным и напряженным глазам деда, когда он провожает уже подросшего мальчика.

Разворачивая в фильме судьбу двух братьев, расширяя географию повествования от аула до Мальорки, двигая сюжет сценами экшена, режиссер словно старается передать дух современного мира – глобального и стремительного, богатого и продажного. Во всех трех фильмах, согласно времени повествования, меняется ритмика – от тянущегося к быстрому. И, кажется, словно конфликт братьев уходит куда-то на второй план, и остается лишь одной из историй, в основе которой лежат два более глобальных конфликта.

Первый – конфликт маленького человека и быстротечного жестокого мира. Что делать двум аульским мальчикам, оставшимся без родителей? Помирать с голоду – или отправляться в город. Они сумели подняться, но какой ценой? Им казалось, что имея деньги, они подчинили себе мир, но на самом деле, это мир заставил их подчиниться, превратив в своих безымянных пешек. (Тут можно вспомнить кладбище, где вместо имен и надгробий высятся лишь таблички с номерами.)

И второй конфликт – отстраненность современного героя от мира духовного. Это и влечет за собой уничтожение ценностей, делая смыслом жизни деньги. Из-за них герои избирают путь убийц, брат идет на брата…

Имея в основе столь удачный замысел и богатые технические возможности, режиссер, к несчастью, не раскрывает для зрителя конфликты в полной мере ни эмоционально, ни драматургически. Будучи оборванными резкими и внезапными поворотами сюжета, эти конфликты грубо размываются. Остро чувствуются провалы в сюжетной линии, словно фильм был нещадно порезан. Безусловно, красивая и качественная работа оператора теряет весь свой смысл, когда сюжетная линия остается невнятной, и в итоге превращается в ненужную клиповость борющуюся за внимание современного массового зрителя.

В результате фильм, одного из самых ожидаемых режиссеров казахстанского кинематографа, можно рецензировать всего одной фразой: глаза радуются, а душа плачет.