АЛЕКСАНДРА ПОРШНЕВА.
18 декабря, в праздничной расслабленной обстановке в «Казмедиа Центре» стартовал и финишировал первый республиканский фестиваль короткометражного кино «Saryarka Short Film Festival».
Экспертным жюри определены победители в семи номинациях (от зрительских симпатий до Гран-при), а проигравшими оказались зрители, пришедшие увидеть, услышать, узнать и, в конце концов, понадеяться на отечественное молодое кино. «Кина не будет − электричество кончилось», как кончилась незаурядность молодых кинематографистов, не успев еще и начаться.
Конечно, скажете вы, говорить и видеть плохое можно всегда и во всем. Скажете еще, что это первый раз, а он, как известно, комом, что мало еще опыта у нас в проведении такого рода фестивалей. − В конце концов, − возмутитесь вы, − программа-то была показательной и векторно-определяющей! Однако на каждое ваше «зато» найдется наше «увы». Разберем фестиваль по косточкам.
Отбор по принципу «незатратности».
Помнится, 13 декабря проводилась пресс-конференция с участием членов уважаемого жюри и СМИ. Присутствовала и я. И был задан мною сакральный вопрос: а кто и почему отбирал картины на фестиваль? Директор фестиваля Ануар Нурпеисов сообщил, что отбором картин на фестиваль занималась команда сайта «Бродвей», а отобранные 23 фильма (из них 3 из КазНУИ, выпускающего каждый год по два десятка специалистов в разных ипостасях кинорежиссуры) соответствуют всем параметрам кинематографическим, кои и по техническому, и по художественному признаку существуют.
Закрался было вопрос о критериях, но задать его было некому: представителей отборочной не обнаружилось, да и тема уж слишком эстетская. Тогда закрался другой − «надежду вселяющий»: а помимо игрового кино представлены ли другие виды? (Это я о документальном и анимационном кино.) Но и он лишь породил еще один: Неужели настолько дорого показать несколько лучших представителей видов, что места им нет вообще? Разве что только во второй «очень дорогой день»?
Вселяя в себя надежду на встречу с коротышами, отобранными специалистами по всем критериям, я погрузилась в мир сладких грез киноведа о долгожданном рандеву с кино…
И каков же был мой восторг от просмотра фильма открытия «Сүйінші» Мадины Беспаевой – документальной картины, сочетающей в себе всю тонкость бытия: прозу реальности и поэтику человеческой души. Потрясающе откровенный и личный фильм о том, что «любовь – это жизнь», и она объединяет двух героинь – режиссера Мадину и тетю Гулю. Фильм о красоте момента, о людях разных, какими разными бывают следы на окружающем их снегу. В нем – чудесные и сильные женщины.
Снова вспышка, и теперь уже я зачаровано глядела на экран, когда вглядывалась в невероятной красоты небо, в котором утонуло солнце, в бесконечную водную даль – вот она магия операторского мастерства. А еще когда наблюдала, как в этой мирской гавани, объятые морем, в единении существуют отец и сын из фильма Дархана Тулегенова «Маршрут». (Определенно лучшее исполнение роли отца на этом фестивале). И лишь уход режиссера от мира реального в мир потустороннего ассоциативно привел меня сначала к чему-то стоящему рядом с «Возвращением» Звягинцева, затем к психически больному «Заблудившемуся» Сатаева, а потом и вовсе выкинул из логической системы социально значимого и трепещущего душой мира.
Я начала возвращаться в жестокую реальность под названием «кино молодых».
Какое оно? Амбициозное, подчас дерзкое, насмешливое. А еще оно старое! Поразительно, что эти сильные, образованные (через одного закончившие Нью-Йоркскую киноакадемию) молодые люди «постарели до поры». Было два основных признака старости, которые сегодня можно прикрыть модными течениями.
Во-первых, театральщина (да поймут меня верно служители Мельпомены) во всех своих проявлениях, от примитива актерской игры («Айжан», «Кролик») – не путать с абсурдом, до примитива построения внутрикадрового пространства («Дайыр», «Дочь чабана»).
И во-вторых, тенденция постоянного побега от реальности в какие-то дебри прошлого и с позиций построения сюжетных перипетий и способов съемки, и с точки зрения творческого подхода – режиссеры не видят и не анализируют то, что показывают, нет осмысленности в создании фильма. Этим болеет и кино взрослых киношников, и, видимо, штука заразная.
А тем временем программа к окончанию фестивального дня совершала синхронный с зимним солнцем закат – так же быстро на показах стало пусто и темно: ни качества авторского стиля, ни вкуса.
Немного о философии «никаких правил в голове».
Отрадно, что мастер-классы в рамках фестивальных показов проводились креативными и молодыми кинематографистами Медетом Шаяхметовым, Канатом Бейсекеевым, Олжасом Бейловым. Из уст прошедших великую и ужасную NYFA то и дело вылетали заявления типа «Долой профессионализм!» и «Выбирай героя методом интуиции!», а еще «звук кипящего чайника я продлил в кульминационный момент своего фильма… не знаю почему».
Глядя на успешных молодых людей, не заморачивающихся на правила, меня посетила страшная мысль: а зачем я столько лет постигала глубинные смыслы теории кино; зачем мои друзья-режиссеры анализируют каждый звук/шорох/реплику в своем фильме; зачем редакторы, как ненормальные, вчитываются в методы дистанционного монтажа и т.п., когда можно снимать по философии этих находчивых ребят и попадать на такие фестивали? Очевидно, профессионализм становится реликтом.
Что делать, когда мир молодого киноведа уже не может стать прежним? (вывод).
Все итоги подведены, дифирамбы спеты, фейспалмы исполнены.
Такого рода мероприятия весьма полезны для нас, любителей кино и кинематографистов. Для кого-то они ценны наградами, кому-то стимулом являются, кто-то, придя домой откроет YouTube и будет вдохновленно создавать свой мега-контент.
А я, эмоционально воспроизводя картину Мунка «Крик», думаю о том, как важно, чтобы для хорошего «кина» в головах и сердцах его создателей всегда было электричество.
