Цикл исследовательских статей Кайши Рахимовой о «казахской новой волне» продолжается разбором творчества режиссёра Серика Апрымов.
Опираясь на опыт «французской новой волны» «казахская» активно искала свой собственный язык и стиль. У нее на этом пути были свои уроки. Эта статья посвящена авторскому разбору фильмов «Двое ехали на мотоцикле» (1987) и «Звонок отцу» (2017) одного из представителей «казахской новой волны» Серика Апрымова. Её эпилогом будет фрагмент интервью, записанного кинокритиком Гульнарой Абикеевой и опубликованного в её новой книге «Казахская новая волна».
«Двое ехали на мотоцикле», 1987 г.
РЕЖИССЁР-ПОСТАНОВЩИК: С. Апрымов
СЦЕНАРИСТ: С. Апрымов
ОПЕРАТОР-ПОСТАНОВЩИК: И. Старцев
ХУДОЖНИК-ПОСТАНОВЩИК: С. Курманбеков
ЗВУКООПЕРАТОР: А. Зайцева
В РОЛЯХ: Е. Уакаев, А. Уакаев, С. Адильберов, К. Алдажаров, М. Ахметов и др.
ПРОИЗВОДСТВО: ВГИК, «Казахфильм»
ПРОДОЛЖИТЕЛЬНОСТЬ: 14 мин
«ЧТО?»
В фильме показан один день из жизни двух мужчин, которые занимаются приёмом шерсти. Главные персонажи обсуждают людей и явления и одновременно переживают о том, как их оценивают окружающие. В ходе просмотра складывается ощущение, что герои не удовлетворены жизнью.
«КАК?»
В начале фильма есть панорамы, снятые с мотоцикла, но в основном кадры статичны. В сцене разговора двух персонажей с участковым в виду того, что уже стемнело, на укрупнениях применялась подсветка. Стиль игрового фильма стремиться к достоверности.
I АКТ
Двое мужчин средних лет едут по степи, обсуждая действия всех, кто попадается по пути.
— Зачем он бежит с ветками?
— Наверно кислородом дышит.
Заходя в гараж, они проверяют пломбу. Сразу после один из них принимается за счёт, а второй пишет картину маслом. Фоном время от времени слышны звуки радио. В течение дня к ним заходят разные люди: и пожилые, и взрослые и дети, чтобы сдать шерсть. Герои её взвешивают, всё проходит своим чередом, пока вдруг не отключается электричество.
II АКТ
— Что? Рабочий день закончен?
— Давай ещё посидим, чтобы люди потом не говорили…
III АКТ
Стемнело. Двое едут с работы. Останавливаются перед участковым, который не может понять, чья это туша барана, и по какой причине она лежит на дороге. Мимо проезжает трактор, на колесе которого сидит мальчик с горящим факелом в руке. Участковый делает водителю замечание и тут же отпускает, вскоре уезжает сам останавливаясь на заднем плане вдали.
Двое:
— Что он остановился? Смотрит. Наверно нас подозревает. Надоела мне такая жизнь.
Из интервью Гульнары Абикеевой с Сергеем Соловьёвым от 2020 года (Сборник «Казахская новая волна»):
Г. А.: Серик Апрымов вспоминал, что вы были достаточно суровы, но справедливы. Когда он сдавал курсовой проект «Двое ехали на мотоцикле», его поразила ваша реакция, как вы приняли картину, вы сказали: «О, хорошо, это твоё кино».
С. С.: Я до сих пор так реагирую на Серика. Он блестяще развил свой стиль, свою жизнь. Когда мне сказали, что будет наш зум, я вспомнил «Двое ехали на мотоцикле». Серьёзно говорю, а потом он снял ещё ряд простых, но самых чудесных картин, на мой взгляд.
«Звонок отцу», 2017 г.РЕЖИССЁР И СЦЕНАРИСТ: С. Апрымов
ОПЕРАТОР: С. Апрымов
КОМПОЗИТОР: М. Жеенбаев
В РОЛЯХ: Ж. Мырзабек, Т. Киселев, Е. Оспанкулов, А. Сатыбалдиева, Н. Жумагали, М. Айтмагамбетова
ПРОИЗВОДСТВО: Merada Production, Studio-D Japan SANO Shinju, «Казахфильм» ПРОДОЛЖИТЕЛЬНОСТЬ: 104 мин
«ЧТО?»
Фильм о воле маленького мальчика по имени Еркин, который несмотря на нелюбовь матери и тяжелые жизненные обстоятельства при поддержке отца выбирается в город и находит своё место в жизни.
Как и в предыдущих фильмах, например, «Двое ехали на мотоцикле», «Конечная остановка» С. Апрымова волнует тема безысходности провинциальной жизни.
«КАК?»
В фильме отталкивает то, что повзрослевший Еркин выглядит неестественно, с наигранной суровостью во взгляде и голосе, которым не веришь. Также чувствуется, что финал фильма сконструирован не от испытанного, а от умозаключений. Но вот подбор актёра на роль маленького Еркина, а также подбор актрисы на роли родителей ‒ в «десятку». Импонирует применение реализма, как средства, чтобы показать полутона психологических переживаний. Например, сцена в которой мальчик будучи один дома вдруг слышит звук телевизора из комнаты покойного брата и зайдя в неё видит поднявшуюся тюль от сквозняка. Или сцена, в которой он сначала слышит голос Марата и уже после ведёт с ним диалог.
Как С. Апрымов показывает, что сын винит отца в уходе матери и гибели старшего брата?
Еркин рассказывает незнакомцу о том, что мать оставила его и отца. Мальчик стоит у комнаты брата и наблюдает за тем, как отец листает семейный альбом с фотографиями. Сидит на кухне какое-то время. А затем с разбегу пинает дверь комнаты, в которой находится отец.
Как Апрымов показывает неудовлетворённость Еркина своей жизнью?
После уроков мальчик в школьной форме смотрит на стену здания школы и представляет, как он в взбирается по лестнице на крышу.
Как Апрымов показывает отчаянье отца Еркина?
Через пьяный монолог, который слышит его сын, за которым следуют хаотичные выстрелы в результате паранойи.
Как режиссёр показывает одиночество мальчика, лишенного понимания, любви и заботы?
Мальчик, получив травму головы, приходит домой, где его встречает голос, а затем и видение покойного старшего брата, который заботливо интересуется (в отличие от родителей) его состоянием.
Как С. Апрымов показывает отчуждение, которое ярко проявилось в семье после смерти Марата?
Двумя кадрами. В первом Еркин сидит, опершись о наружную стену дома. Во втором кадре на переднем плане на крыльце сидит отец, на втором плане через стекло мы видим мать. Отец и сын освещены теплым светом, мать ‒ холодным.
Проведём разбор структуры картины согласно методу Блейка Снайдера:
Открывающая сцена
Гудки. Деталь: глаз взрослого Еркина. Разговор с ребёнком по имени Орынбасар, в ходе которого выясняется, что отец на работе и не может подойти к телефону.
Формирование темы
6-летний Еркин сидит на приёме у невропатолога.
Установка
Когда мать спрашивает у сына, что ему сказал врач, он, боясь её реакции, врёт. Невропатолог говорит матери, что у Еркина диагноз – задержка психического развития (ЗПР) и говорит, что в обычную школу ребёнку ходить нельзя.
Катализатор
Мать нервно реагирует на то, что сын не справляется с простыми задачами, мочится в постель, не вовремя топит печь. Она отводит ребенка к «целительнице». Однако отношения со старшим сыном Маратом выстраивает доверительные, пока на 35-й минуте отец не опознаёт его в найденном у речки теле.
Размышление
Переживание утраты в семье происходит обособленно, отчуждённо. У матери появляется ухажёр. Ссорясь на этой почве со своим мужем, она не перестаёт срывать свой гнев на младшем сыне, который в свою очередь скромно помогает родителям по хозяйству.
Переход ко второму акту
Проходит 6 лет. Главный герой вырос и понимает, что ему тесно находиться в месте, где они живут, он хочет выбраться, но пока не представляет как. Еркин ходит в школу (отец договорился, дав взятку) и помогает отцу с продажей кирпичей.
Второстепенная сюжетная линия
В классе появляется новенькая, с которой герой находит общий язык. Когда он узнаёт, что отец, напившись, уснул где-то на улице, они вместе его грузят на тележку и отвозят домой.
«Развлечения и приколы»
Отец продолжает пить, сын продолжает ухаживать и заботиться. Однажды ночью Еркин слышит монолог отца о том, как надоела ему такая жизнь и что он никак не может понять поступок бывшей жены.
Поворотная точка
Основательно напившись, отец впадает в паранойю. Он стреляет из охотничьего ружья, разгуливая по двору, не заботясь о том, что может кого-нибудь ранить или убить.
«Плохие парни наступают»
Еркин не представляет, что писать в сочинении «Как я провёл лето». Новенькая подружка предлагает ему просто что-нибудь сочинить, но тот в ответ срывает на ней злость. Придя домой, он обнаруживает погром.
«Всё потеряно»
Еркин без психолога, соцработника и опекуна сидит в кабинете у полицейского, который предлагает ему сделку, чтобы поскорее закрыть дело. Но отец говорит ему не идти у него на поводу, а спрятать ружьё где-нибудь в степи. Еркин, ужиная в кухне, неожиданно слышит звук включенного телевизора из комнаты покойного брата, куда запрещено входить.
«Душа во мраке»
Получив травму головы на стройке, мальчик самостоятельно отправляется в больницу. Дома к нему приходит видение погибшего старшего брата, который заботливо интересуется его состоянием.
Переход к третьему акту
Думаю, это сцена диалога отца с сыном, в котором он интересуется его желаниями и мечтами. Вместе они принимают решение: подделать документ с диагнозом и отправить мальчика в городской детдом, чтобы у того появился шанс на лучшую жизнь.
Финал
Отец, сын и тетя Куляш обсуждают условия сделки. Занимаются подготовкой согыма (мяса на зиму) для Куляш.
Заключительная сцена
Проходит 20 лет, и мы возвращаемся к гудкам из открывающейся сцены. Сын продолжает диалог с маленьким ребенком на том конце провода и просит позвать отца. В разговоре отец искренне беспокоится о том, как сложилась жизнь его сына вдали от дома. В последнем кадре фильма вместо глаз повзрослевшего главного героя мы видим средний план молодого мужчины в костюме, который сидит на чёрном кожаном кресле.
В заключении
В фильме «Двое ехали на мотоцикле» показана обыденность двух мужчин, которые понимают, что их не устраивает отсутствие перспектив в ауле. Фильм выполнен достоверно в отношении реалий аулов 80-х. Более того, подобные аулы не изменились и 2022-м. И во второй разобранной картине «Звонок отцу» (2017), которая снята ровно через 30 лет, мы наглядно можем это увидеть. Однако если в первых картинах режиссера иронично показана безысходность провинциальной жизни, в крайних картинах главные герои благодаря силе духа и упорству как в «Младшем брате» (2016), так и в «Звонке отцу» (2017), преодолевают внутренние барьеры и внешние обстоятельства, взяв жизнь в свои руки.
Из интервью Гульнары Абикеевой с Сериком Апрымовым от 11 ноября 2020 года (Сборник «Казахская новая волна»):
Г. А.: …Короткометражку «Двое ехали на мотоцикле» вы снимали на родине, это был курсовой фильм, не так ли?
С. А.: Это был учебный фильм. Бюджета на него не было, поэтому этот фильм проще было снять на родине. Когда мы поступили в мастерскую Соловьёва, Госкино Казахской ССР обязалось, что на курсовые работы и на полнометражный диплом оно даст финансирование, то есть ВГИК никаких денег на курсовые работы давать не будет. Это было одно из условий обучения. И тогда мы приехали в Алматы, должны были запустить короткометражки. Рашид уехал в Питер снимать, сказал, что здесь снимать не будет. Абай, Ардак, Дарежан ‒ они ещё до поступления учились здесь на режиссёрских курсах, и им дали снимать. Мне сказали, что денег нет. Вот нет денег и всё, закончились. Ну, я тогда подумал: что же мне делать? И устроился на документальное кино ассистентом, уехал на два месяца в степи Караганды. Мы там снимали. Вернулся в конце августа. В середине сентября надо уже во ВГИК возвращаться. Уже сентябрь, я позвонил Соловьёву и спросил: «У меня нет фильма, потому что нет денег. И что мне делать?». И Соловьёв сказал: «Этого я не знаю. Кафедра будет решать. Могут отчислить». Тогда я поразмышлял и пошёл к директору объединения документального кино. Он мне дал зарплату, я просто купил плёнку. Фотограф на киностудии был, я уговорил его, он тоже во ВГИКе заочно учился на операторском. Старцев Игорь. И сказал: «Давай снимем короткометражку».
Г. А.: То есть на деньги за работу ассистентом на документальном фильме вы купили плёнку?
С. А.: Да. Две коробки, двадцать минут, по триста рублей.
Г. А.: В фильме «Звонок отцу» ‒ потрясающий перевёртыш, когда маленького мальчика считают недоразвитым. А при этом он, получается, и умнее брата, и помогает, и печку топит и готов всё сделать. То есть у него взрослый подход. Это какая-то ошибка врача, отчего в итоге отношение родителей к нему поменялось.
С. А.: Как правило, в обществе существуют стереотипы, если человек не соответствует этим стандартам, то социум его отвергает. В данном случае с моим главным героем произошло то же самое. Неудивительно, что в финале он становится успешным человеком.
Г. А.: Фактически картина была снята на ваш семейный бюджет, да? Не было финансирования, а значит, и съёмочной группы, ничего не было.
С. А.: Для меня заниматься творчеством такая же необходимость, как дышать. Фильм был снят на семейный бюджет. Съёмочная группа состояла из трёх человек: я, моя супруга и сын. Конечно же, у меня снимались профессиональные актёры, которые не только играли свои роли, но и помогали в процессе съёмок, за что я им очень благодарен.
Г. А.: Вы можете ответить на вопрос: как снимать кино? Или о чём нужно снимать кино?
С. А.: Это непростой вопрос. Сейчас огромное количество литературы, как снять фильм. А «что такое кино» ‒ каждый режиссёр понимает по-своему. Восприятие мира ‒ это интимный, уникальный процесс.
Фото обложки: Aleksey Azarov (RFE/RL)
