ИННА СМАИЛОВА.
Совсем недавно, на 37-м Московском Международном кинофестивале актер Еркебулан Дайыров получил своего заслуженного «Серебряного Георгия» за исполнение одной из главных ролей в новой отечественной ленте «Шлагбаум». Но размышления сейчас не о почестях, доблести и славе, а скорее о мужестве создателей… о том, насколько эта картина, участвующая в главном конкурсе ММК, стала важной в истории нового движения в казахском кино.
Эта важность начинается с дерзкого шага авторов «Шлагбаума» ‒ режиссера Жасулана Пошанова, сценариста Адильхана Ержанова и продюсера Аскара Узабаева обозначить на крупнейшем международном кинофестивале начало нового движения независимых кинематографистов Казахстана ‒ « партизанского кино», в рамках которого и была снята картина. Свой манифест они выпустили еще в прошлом году. По сути, главными целями его были: не зависеть от государственных заказов и стандартов и снимать социальные картины, поднимающие современные проблемы в обществе. Автор манифеста и движения – режиссер Адильхан Ержанов («Хозяева», «Строители», «Риелтор») уже имел опыт, сняв со своими ребятами фильм «Строители» за символическую сумму, но имевший резонанс в отечественном и мировом кинопространстве. Еще в прошлом году манифест активно рекламировали средства печати на постсоветском пространстве, поэтому интерес к первой ласточке этого движения тоже был и остается многосторонним. Мало того, что наше кинопространство пытается понять возможность и смысл воплощения задуманного, так еще и много страхов вызывают уверенные в своих возможностях молодые режиссеры, позицию которых государственный заказчик жалует.
Значительность происходящего состоит как раз в том, что в отечественном кинематографе, благодаря вводу новых требований к кино и контроля со стороны государства, с пониманием того, что тем самым закрывается доступ к финансам авторской инициативе, формируется движение, «по-партизански» претендующее на лидерство интеллектуального направления. Те свободные и независимые кинохудожники, которые отказываются от навязывания извне – что и как снимать, и предлагают свой взгляд на современный окружающий мир и состояние кино. Не выделяете денег – снимем без финансирования, не даете возможности снимать и оценивать себя на родине, заявим о себе сразу всему миру.
Вот с таким амбициозным настроем начала свой путь в кино социальная драма «Шлагбаум». Режиссер фильма Жасулан Пошанов, однокурсник Адильхана Ержанова и Эмира Байгазина, ученик мастерской Дамира Манабая, у нас стал популярен благодаря своей курсовой работе «Алматы-Чимкент»», спустя время трансформированной в полнометражный игровой фильм для «Казахфильма» «Девушка-ветер». Картина снискала своего зрителя, потому что одна из первых в жанровом зрительском кино препарировала в сюжетную канву веселый народный фолк-юмор, используя форму телевизионного скетча. Потом свой успех режиссер повторил в сериалах. И вот, новый неожиданный поворот – Жасулан обращается к серьезной тематике. Да и для остальных создателей (кроме сценариста) – это тоже первый опыт в съемках подобного другого кино. В картине приняли участие: оператор Азамат Дулатов (до «Шлагбаума» он тоже работал преимущественно в зрительских лентах), успешный продюсер и режиссер популярных народных киносаг Аскар Узабаев («Коктейль для звезды», «Коктейль для звезды 2», «Боксер»), и сам актер Еркебулан Дайыров, успевший героически воплотить на телевизионных экранах образ любимого всеми легендарного Бауыржана Момыш-улы. Поэтому для каждого участника тема «богач, бедняк» на перекрестке современных многоэтажек мегаполиса – это своего рода и первая смелая авантюра, возможность честно рассказать о том, что они видят и что их волнует.
Драматургически фильм строится на двух историях с главными героями. Один – богатенький хозяин квартиры фешенебельного дома, другой – бедный охранник этого района, не имеющий своего жилья. Один по утрам, выезжая, требовательно сигналит, другой, молча служит ‒ подымает шлагбаум. Оба одного возраста, с одним желанием встать и твердо стоять на ногах в этой жизни, и каждый из них оказывается перед выбором. У богача – слишком добросовестный профессор, не принимающий зачет и, условно ставящий точку в самостоятельной карьере, у бедняка – идея фикс – республиканские соревнования по боксу, к которым он не в состоянии подготовиться, потому что нужно искать деньги на проживание, питание, заботу о младшем брате. Глубина и изюминка драматургического накала состоит в том, что каждый – и богач, и бедняк на своем социальном уровне заняты решением почти гамлетовского вопроса: «быть или не быть».
Тем не менее, первоначально две истории идут монотонно и почти параллельно, не считая утренних коротких разборок (охранник вечно спит, богатый отпрыск вечно опаздывает и ругается), до финального их скрепления. Каждая история имеет собственные драматургию конфликта, развитие действия, настроение и изобразительную подачу.
История с охранником почти вся снята на улице. Ночной город, световые блики, стекло будки, утренний или вечерний свет, геометрические фактурные стены домов, на фоне которых сиротливо стоит маленькая будка со шлагбаумом, – все это трогательно в духе «поэтического реализма» несет в себе грустное настроение отдельности пространства героя от окружающего его города. Таким же сиротой кажется и сам герой этой истории – слишком большой в своей спортивной фактуре, стиснутой в крохотных стенах сторожки, молчаливый с ершистым недоверчивым взглядом. Хочется в этой части выделить продуманность съемки с подчеркнутым конфликтом пространства, композицией планов, осмысленностью визуальной подачи с учетом актёрской игры. Все происходит с фатальным нарастанием событий, доводящих героя до финального действия. Конфликт разрастается внутри героя, и Еркебулан мощно, почти про себя, на уровне визуального – взгляда и тяжелой застывшей позы с постепенностью нарастания раздражения, сначала соглашаясь со своим положением нерадивого уставшего охранника, а потом, получая удары от судьбы, мотивированно доводит свой гамлетовский монолог до трагичного финала. Трагизм его выбора как раз и заключается в том, что этот выбор сделали за него, вопреки ему, и… его ответ звучит предфинальными ударами по представителю пресыщенного мира, как реакция на существующее положение вещей. Остроту этой части истории подчеркивает умело найденная метафора – будка и шлагбаум, как отправная точка или та же нравственная мера, черта.
История богатенького сынка, напротив, в основном снята в закрытых помещениях – комнаты квартиры, аудитории в университете. Она подана более телевизионно, реалистично, без предыдущей поэтики пространства и, возможно из-за этого, смотрится небрежной в продуманности съемок. Герой – папенькин сынок из типичной, уже ставшей для нас образцово-рекламной семьи, где все легко дается или покупается по жизни, вдруг хочет доказать себе самому и вскользь, неясно представленному в фильме папику, что он может без его помощи что-то сделать сам. Развитие этой истории проигрывает первой по многим пунктам: в нерадивом развитии действия, отсутствии психологичности происходящего и не играющей на руку изобразительной подаче. Нарастание напряжения где-то стопорится из-за излишней мелодраматичности сюжета, связанного с девушкой, где-то — из-за несколько трафаретного (прочитываемого сразу) конфликта с упертым учителем, где-то из-за нравоучительных сцен. Неясность дополняется съемкой. Общее ощущение – непродуманная композиция, отсутствие глубины планов и разработки образов. Не работают детали быта и пространства, не несет эта часть истории ключевой метафоры богатого отпрыска, которая служила бы противовесом шлагбауму, потому что та же «сытость» не играет особой роли. Более того, все эти неясности уводят от глубины психологического слома в самом герое, сама личность так и не раскрывается, остается неясной, недоказанной в формуле «быть или не быть», и поэтому финал с ним выглядит уж совсем сопливым.
Оттого фильм, как раз по изображению распадается на две части, и в отличие от драматургии, не соединяется, а воспринимается скорее на уровне четкого разделения ‒ «хороший ‒ плохой», с переменным успехом ‒ что-то хорошо сделано, что-то плохо и снова… «хорошо, плохо», заканчивая, кстати, хорошо – поэтикой высотного дома и утреннего солнца – «спасительного рассвета».
Оценки «Шлагбауму» еще впереди, не все ровно. Но важно, что команда доказала возможность за минимум денег, без зарплат сделать достойное кино, где царят не искусственные глянец и эстетство, а оголенная реальность. Несмотря на огрехи, этот фильм в целом оставляет щемящую грусть по невозможности в этом мире либо выйти за рамки своего социального «статуса кво», либо просто самостоятельно делать свой выбор. Молчаливые охранники из фильмов: «Бахытжамал» Адильхана Ержанова, «Приключение» Наримана Туребаева, и вот ‒ «Шлагбаум» Жасулана Пошанова ‒ сегодня формируют на экране свой устойчивый образ стойких, но к несчастью, оловянных героев, зажатых в высотных рамках нового времени.
