ЕВГЕНИЙ ЛУМПОВ.
«Иррациональный человек» Вуди Аллена был, кажется, последней стоящей премьерой лета. Маэстро все также верен как Хатико выбранному шрифту титров и стабилен как экономика Норвегии – выдавая по фильму в год, режиссер раз за разом повторяет: «Я еще не все сказал».
Когда пару лет назад Аллен явил миру «Жасмин», критики безапелляционно захныкали: «Ударился старец в чугунный драматизм, finita!». Фильм вышел сильным, но совсем не алленовским, и от того долгим эхом тащилось за ним унылое бормотание о том, что каждый Хлестаков якобы мечтает стать Гамлетом. Якобы. Когда в прошлом году мастер Вуди выдал «Магию лунного света», показалось, что его качнуло в другую сторону. «Святые холмы, ‒ возопили фанаты, ‒ корифей подался в мыловары!». «Магия» и впрямь была проходной, слепленной из чистого сахара картиной, но необходимость в ней все равно была – для тонуса. Очевидно, что в этом году и критики и зрители ждали от классика «чего-то прямо ух!». «Прямо ух» не случилось, но фильм вышел достойным внимания и разбора, что называется, на ингредиенты.
Депрессия и репрессия
Главную роль – уставшего от жизни нытика-философа – сыграл Хоакин Феникс (он же император Коммод из «Гладиатора»). С подбором актеров у Аллена никогда не было проблем. Особенно если речь о главном мужском персонаже – читайте «выразителе режиссерской идеи». Иррациональный Фенкис – это 10 из 10. Не многие так уверенно рефлексируют, утаивая нужный запал. Актер выдал именно то, что требовалось – пол фильма претворялся обшарпанной табакеркой, а потом взял да и выпустил из нее черта. Его герой бросается в омут новых ощущений (подчас губительных для окружающих), чуть раньше, чем первый вскормленный поп-корном зритель к выходу. И режиссер удерживает внимание. Сыграй Фенкис чуть менее выразительно и фильм бы полетел в корзину, но это Аллен – у него плохо не играют. Эйб Лукас получился объемным (во всех смыслах) и увлекательно противоречивым героем. Противопоказание: индивидуальная непереносимость Хоакина Феникса.
Фанатка мезальянса
Второе главное лицо фильма – студентка с синдромом Матери Терезы – Джил, патологически жалеющая все, что плачет или хотя бы грустит. Ее сыграла Эмма Стоун (она же дочурка «Бёрдмана»), не просто перекочевавшая из приторной «Магии лунного света», но и очевидно, занявшая «свято место» штатной музы Аллена, на котором раньше восседала Скарлет Йохансон. В этом фильме Стоун однозначно больше повезло с ролью, но если ваш свет хоть раз сходился клином на человеке, который до конца не знал чего хочет, то вам гарантировано единодушие с героем Феникса как минимум в одном эпизоде. Бурлаки неясных (возможно фрейдистских) мотивов тянут молодую леди к заведомо плохому парню, но как только он оказывается чуть хуже дозволенного, пассия мчится слезоточить в жилетку к принципиально оставленному бойфренду – хорошему до отвращения. В целом же и персонаж и исполнение удались. Противопоказание: хроническое параноидальное недоверие к рыжим.
В Европу, в Европу!
Где проходили съемки фильма сказать сложно – все проекты Аллена (и нынешний не исключение) носят до премьеры название «Безымянный» и создаются в теплой дружеской атмосфере строжайшей секретности. Компетентные сайты уверяют, что в США, однако наличие конкретно Америки в кадре ничем не подтверждается и это приятно. Ни тебе небоскребов, ни большого каньона, только провинциальный городок. Да, после нескольких европейских проектов Аллен вернулся на родину, но тоска по Европе его, как видно не покинула. Это заметно и по страстному желанию героев сбежать кто в Лондон, кто в Мадрид, и по той сосредоточенности на человеке, какая присуща всему, пусть уже и не особо блистательному искусству Старушки. Цитироваться в фильме будут в основном европейцы и общий колорит, как ни крути, режиссер предпочел не менять: все миниатюрно, изящно и утонченно. Так и ждешь, что кто-нибудь из героев закажет в кафе «Роял чизбургер» или «Лё Биг Мак». Противопоказание: рецидивирующий америкоцентризм.
Хорошей музыки много не бывает
Титры в наших кинозалах читать не дают (выключают фильм и включают свет), поэтому указать композитора и композиции затруднительно (даже «Кинопоиск» отмалчивается по этому поводу), но если вы меломан – наслаждение получите. Это, пожалуй, единственная плоскость фильма, где американское и европейское сходятся, образуя дивный коктейль звуков, тонко подчеркивающих происходящее на экране. Эдакая смесь Пьеро Пиччони и рок-композиций эпохи Вудстока вроде «Run Through the Jungle». Музыка и Европа прочно обосновались в режиссерском стиле Аллена и никакая даже самая философская тема этого уже не изменит. Слушается фильм с удовольствием. Противопоказание: музыкальное образование по классу «Тыц-тыц-тыц».
Все это было бы смешно…
…Но юмора в фильме нет! Серьезно. Классические сарказм Аллена, ирония и самоирония иррационально уступили место болезненным откровениям, которые, возможно из-за дубляжа, не смотрятся так уж болезненно. Даже в пресловутой «Сахарнице лунного света» язвительные реплики Колина Фёрта (он же Король-заика) создавали полезный диссонанс. А здесь как в «Жасмин» ‒ не весело. И вроде бы сплин первой половины фильма и авантюризм второй – прекрасный повод ввернуть пару-тройку забойных хохм, но нет – на сей раз, на лопате самокопания написано ‒ «философия». Противопоказание: камедиклабовость левой верхней лобной извилины.
Вуди Аллен и философский камень
Если идеи Кьеркегора, Канта и Гуссерля знакомы вам не больше, чем сами эти личности откиньтесь при просмотре поудобнее и переждите. С них реально начинается действие и в фильм закрадывается такая смысловая база, какую можно обозвать не иначе как интертекстуальность, попутно разбирая в итало-американской музыке звук закипающих мозгов. Однако из песни слов не выкинешь – некоторые перипетии сюжета обыгрываются именно философскими экзерсисами. Например, фамилия судьи, чья жизнь внезапно обрывается, созвучна в оригинале с фамилией Шпенглера – адепта философии жизни. Второгодникам этого не понять. Аллен никогда не золотит фильмы молчанием. Впрочем, и без многотонной базы знаний фильм вполне смотрителен и понятен. Противопоказание: маниакальный синдром поиска глубинного смысла.
Следите за фонариком!
Ни камера, ни свет, ни цвет в фильме не несут сакральных значений, ни на что не намекают и ничего не подчеркивают. Поэтому фанатам Линча и Тарковского можно особо не щуриться. Аллен силен в другом, даже когда изменяет себе с учебником философии. Он превосходно знает кино и мастерски смешивает жанры, даже рассказывая самую простую историю. Драма перетекает в мелодраму, мелодрама в детектив, детектив в криминальную историю. Все это происходит легко и непринужденно благодаря умно выстроенному сюжету. У Аллена как у Микеланджело: «красота – это когда нет ничего лишнего». И если вам, как и Эйбу Лукасу кажется, что фонарик – это слишком прагматично, то вспомните о ружье из любого индийского фильма. В картине все подчинено замыслу и от того ее главная сила – режиссура, и чтобы оценить ее не обязательно заканчивать ВГИК с красной картонкой в кармане и драгметаллом на шее. Достаточно просто внимательно смотреть.
Аллен мог обмануть ожидания критиков, мог обеспечить себе полупустые залы наших кинотеатров (с точки зрения кассы – он абсолютно иррационален), но он однозначно не погрешил против своей любви к кино. Да, где-то повторился (Достоевский, например уже фигурировал в «Матч Поинте»), где-то увлекся, но в итоге все равно заявил, мол, я так работаю, и я еще сказал не всё.
