Философия формы

АДИЛЬХАН ЕРЖАНОВ

Что понимать под концептуальным подходом? Что такое стиль? Все это определяется формой, которая и есть воля автора, если судить по Аристотелю. Чем отличен стиль от формы?

Стиль может быть имитирован, скопирован, наложен на фильм отдельно от смысла.
Получается, стиль в картинах существует отдельно от содержания, либо его нет вовсе.
Форма ‒ это, прежде всего, мысль, и мысль автора. «Смерть автора» ‒ очевидно устаревшая сентенция: автор должен и обязан проявлять свою волю и мысль именно в форме. Будь то идея агностицизма, воплощенная в форме «Гражданина Кейна», или персонализм Тарковского, или дедраматизация и декоммуникация Антониони ‒ у них философия настолько близка к форме, что попросту ее дублирует.

Форма должна выражать характер ‒ неважно, какой. Если есть форма, она склеивает всю эклектику родов искусств. Если ее нет, никакой стиль, никакая выверенность планов по линейке, и никакая арифметика с актерами не спасет картину от развала. По сути, кинематограф не так сильно привязан к правилам монтажа ‒ эти правила постоянно обновляются, нарушаются кубистом Китано, абсурдистом Тарантино.

Кинематограф не привязан к какой-либо грамматике ‒ все существующие каноны будут подвергнуты ревизии и не раз. Нельзя примерять на себя чужую философию, спекулируя понятиями о чистом кино. Это была великая иллюзия о киноязыке, и в будущем кино должно искать не киноязык, а способы сочетать эклектику разных родов искусства. Кино будущего может только искать индивидуальные решения, концепции на один раз, но никак не универсальную уравниловку.

Как достигается искоренение эклектики в кино? Очень просто ‒ форма, которая отражает содержание, которая сама является содержанием ‒ это и есть главнейший объединяющий фактор. Форма не является областью формализма. Наивные искания Эйзенштейна по монтажу аттракционов дали важнейшее открытие ‒ склейки не дают так много, как хотелось бы. Неслучайно, что эти технические открытия перекочевали в голливудский экшен ‒ заводь формализма. При всех экспериментах Кулешова монтаж не является определяющим в форме.

Идеально то кино, где не играет решающую роль ни монтаж, ни диалоги, ни эффекты, ни актеры.

Идеально то кино, где решающую роль играет концепция.

Концепция или воля автора проявляется во всем: если это экспрессионизм про одинокого вампира, то пусть актеры движутся медленно, свет будет тусклым, монтаж неспешным. Замысел или философия влияют на содержание, содержание на форму. Но если что-то в этих звеньях отсутствует ‒ картины нет. Техника ‒ как рисунок в живописи. Лучше, если его не видно ‒ предпочтительнее цвет. Линии не обязательны, и если в кино повсюду учтен монтаж, правила склеек, и прочее, в ущерб настоящей форме ‒ это как карандашный рисунок вместо живописи маслом.
Настоящая форма витает вне техники. Тот же «Пикник у Висячей Скалы» Питера Уира не содержит строгих приемов по части техники. В сравнении с любым формалистским творением «Пикник» ‒ просто хаос. Однако философия магического реализма в каждом плане Уира. Он учел главное ‒ импрессионизм изображения, звука, движения, сюжета.

Это и есть искусство, когда режиссер одной лишь концепцией добивается той целостности, которую не могут достичь некоторые с азбукой всевозможных киноправил.

Вывод: форма не есть техника. Форма ‒ это философия, и как ее воплотить в форме ‒ истинная задача для художников кинематографа.